МакеевДон

 

"Мы будем молиться о Старце здесь, а он будет молиться за нас"

- Блаженнейший Владыко, вот уже прошло больше года с дня преставления схиархимандрита Зосимы. Что бы вы хотели сказать в утешение его многотысячной пастве?
- Утешение - молитва, которая не знает границ, не знает разделения на живых и на мертвых, а все во Христе живы. Мы будем молиться о Старце здесь, а он будет там молиться за нас.

- В чём вы видите главное значение трудов Старца для Православной Церкви?
- Прежде всего, основание на пустом месте такой обители, которую мы сегодня видим - это его всецелая заслуга, это Богом данный ему талант организатора, собирателя, духовного отца.

- Как часто по долгу вашего служения вам доводилось встречаться с о. Зосимой и какие из этих встреч вам больше всего запомнились?
- В 60-е годы мы встречались с ним в Ленинградской Духовной Академии. Очень хорошо его помню: мы, многие ребята, говели на него и почитали его как достойного священнослужителя, и слава Богу, он это оправдал и показал своё достоинство перед нами, а теперь и перед Богом. Я думаю, Господь примет его труды и подвиги, его служение Церкви Христовой и упокоит душу его с праведными...
Мы встречались с о. Зосимой очень много, когда была заворуха на Украине в 92 году: он приезжал в Москву с группами людей, отстаивая интересы Православия на Украине - он был предводителем этих групп.
И в этой обители дважды он нас принимал, мы беседовали с о. Зосимой о многих вещах современного служения Богу и нашему Божьему народу.

- Какие из нравственных качеств Старца вы хотели бы выделить, как достойные подражания?
- Прежде всего, святая простота, простота Евангельская, детская, о которой Христос говорит: аще не будете, как дети, не внидете в Царство Небесное. Его простота и доступность, его краткие богомудрые выражения и назидания - это создало ему авторитет: все шли к нему, и теперь будут ходить на могилку.

 

(беседа с Блаженнейшим Владимиром, Митрополитом Киевским и всея Украины

во время посещения им Никольской обители)

 

 

"Он обладал особым Божьим даром молитвы"

Наше знакомство со Старцем произошло в 1980 г. Я был псаломщиком в Свято-Успенском храме г. Донецка. На праздник Почаевской иконы Божьей Матери мы поехали в храм села Александровка, где настоятелем был о. Зосима, тогда еще Савватий. Там освящался новый Престол.
Больше всего меня поразила его смелость. В то время, когда всё разрушалось, закрывали храмы, монастыри - освящение нового Престола было чем-то особенным, неслыханным. Ведь духовенство всё было испуганным, не имело своего мнения, а если и имело, то под спудом. А о. Савватий (имя о. Зосимы до схимы) всегда прямо говорил то, что думал, он никого и ничего не боялся. Никогда за эти годы я не увидел в нем лукавства. Это был очень честный, очень искренний человек.
С тех пор мы часто виделись. Меня как архиерея восхищало в Старце его стремление к храмостроению. Александровка, Андреевка, Никольское... В тех местах, где служил отец Зосима, всегда реставрировались и строились храмы. За 22 года нашего знакомства узнал его как человека, истинно служащего Богу и православной вере. Он обладал очень редким, особым Божьим даром молитвы. Любил людей, и люди шли к нему за духовной поддержкой, помощью, за верой.

Он был справедливым. И в наградах, и в наказании. Всегда боялся обидеть человека.
И еще - очень скромный в быту. Он долгие годы ходил в простенькой тужурке. Одежда и предметы быта для него не были важны. Зато старинные иконы, книги, Церковное облачение, утварь он почитал и никогда не жалел на это средств.
Как архиерей я благо дарен ему за то, что он основал богадельню. Он буквально собирал брошенных, никому не нужных стариков. И они проживали остаток своих дней в тепле, уюте и заботе. Я сам неоднократно посылал к отцу Зосиме стариков, которые приходили ко мне в поисках приюта. И потом, приезжая в монастырь, видел их благодарные лица.
Отец Зосима навсегда останется в нашей доброй памяти даже только за то, что основал две обители. Он называл их "моя деревенька". Батюшка очень любил монашескую братию и заботился о ней.
Бог дал ему дар предвидеть некоторые события. И всегда случалось так, как он говорил.
Он предвидел смерть моей мамы. Она была парализованной, болела. Отец Зосима мне сказал, чтобы я на Пасху поехал к маме, а то буду стоять у гроба и корить себя за то, что не застал её живой. Я, конечно же, поехал к родителям, провел с мамой несколько часов. Потом отправился на службу в Мариуполь, и по дороге мне сообщили, что мамы не стало.
Девиз его жизни: сохранить единство Церкви. Он стал сразу на прю с автокефалией и тенденциями разделения. И то, что Донецкая епархия одной из первых сохранила верность Матери Церкви, Московскому Патриархату - это его заслуга, заслуга его молитвы, его духовного авторитета.
Сейчас мне очень не хватает его совета и старческой молитвы, с его помощью легко решались самые трудные вопросы. И даже сегодня, я в этом не раз убедился, если обращусь к нему с молитвой - по иному получается: я получаю вразумление, как правильно поступить.

Мы веруем, что схиархимандрит Зосима сподобился венца славы - это была постоянная цель его жизни. Когда на сороковой день по его кончине я служил литургию, мне никогда еще так легко не служилось - служба прошла как одно мгновение. Это говорит о том, что человек, которого мы поминаем, - не простой. Его жизнь - угодна Богу и он, конечно, в Царствии Небесном...

 

Высокопреосвященнейший Иларион, митрополит Донецкий и Мариупольский

 

 

"Он был духовным символом Православного Донбасса"

Отец Зосима - великий праведник. Человек с огромной Душой, наделённый от Бога великим даром сострадания.
Для меня знакомство и общение с отцом Зосимой всегда были большим счастьем. Этот человек обладал очень сильной верой и даром убеждения. Он умел по-отечески наставить, дать правильный совет.
Я находил у него поддержку и понимание. Своей жизнью, верой, любовью к ближнему он вселял надежду и оптимизм в наши души. Учил не отчаиваться, не впадать в крайности, любить людей, свою родину, семью. Отец Зосима часто повторял: "Семья - ваш храм. Берегите его".
Он учил быть терпимым, великодушным к врагам, милосердным и справедливым.
Отец Зосима был духовным символом православного Донбасса. Верил и нас учил верить в единство и духовное единение всех славянских народов, в торжество правды и веры.

 

Виктор Янкович, премьер-министр Украины

 

 

"С первой встречи мы сразу как-то с ним сроднились"

Отец Зосима был замечательным человеком, необыкновенным человеком, который с первых же минут знакомства умел настолько расположить к себе, что исчезала неловкость перед его высоким духовным саном, терялось чувство дистанции - как будто перед тобой отец, который все понимает без лишних слов.
Первым из нашей семьи познакомился с Батюшкой Виктор Фёдорович - в больнице города Енакиево, в травматологическом отделении Б.В. Стинского, где тогда лечился и о.Зосима. И Батюшка настолько произвёл на него сильное впечатление, что когда мы решили совершить таинство церковного венчания (а до этого мы состояли только в гражданском браке), то он категорически сказал: "Мы будем венчаться в Никольском - у о. Зосимы, только этому человеку я доверяю", - и дал мне телефон, чтобы я сама звонила и договаривалась. Я, конечно же, очень волновалась. Батюшка сразу же взял трубочку, и я говорю: "Это Людмила Янукович", а он: "Людмила - всем людям мила", - и этими словами сразу разрядил обстановку. Объяснив мне, что необходимо для совершения таинства, Батюшка сказал мне следующие слова: "Смотри - на голову ничего не цепляй, а только покрой голову смиренно шарфиком".
Я, конечно же, по своей женской логике пыталась обойти это благословение: купила себе шляпку по подобию фаты, сделала причёску - всё, как полагается. Но когда мы подъезжали к Никольскому, я с ужасом почувствовала, что вся эта конструкция с меня съезжает, пришлось всё снимать с себя и покрыть голову шарфиком - и невольно получилось так, как благословил о. Зосима. Уже тогда я осознала, что такое благословение Батюшки.
Венчались мы 19 сентября 1997 г. Сам о. Зосима совершал таинство - и такое было впечатление, будто на душе Пасха. Обратно мы, казалось, не ехали, а летели, какие-то окрылённые, как бы и не было за спиной 20 лет совместной жизни, в которой было всё, как говорится, и хорошее, и плохое, как будто мы такие же молодые и чистые, и какие-то даже наивные - этих чувств нельзя передать словами.
С этой моей первой встречи мы сразу как-то с ним сроднились, и старались, в меру возможностей, часто приезжать в его святую обитель. Почувствовав на себе силу молитв и благословения Батюшки, я старалась привозить в Никольское своих друзей, знакомых, тех, у которых возникали в жизни те или иные сложности, проблемы. Однажды я приехала к Старцу со своей знакомой, у которой были очень большие трудности: муж ушёл к другой, сын учился в институте, и ей было очень трудно - и нравственно, и материально: очень страдали они. А народу к Батюшке - ну, думаю, не попадут. Отец Зосима как раз вышел из храма и, проходя мимо, обратился именно к ним: "Зайдите ко мне". И уже на приёме, никогда не зная раньше эту семью, как говорится, чем они дышат, без всяких объяснений говорит: "Сынок, бросай институт - ты будешь священником, и настоящим, езжай в Одессу и поступай в семинарию". Он послушался, и вот, слава Богу, скоро будет уже священником, и по молитвам Батюшки у них всё хорошо.
У других моих знакомых, в Гурзуфе, старшая дочь, София, неожиданно стала худеть, какая-то безучастная к жизни стала, безрадостная, как зазомбированная. Мать её, Валентина, говорит мне: надо что-то делать - пропадает ребёнок. И мы поехали к Батюшке. Зашли к Старцу, отец Зосима, благословляя девочку, положил руку ей на голову - и ребёнок с тех пор как бы ожил. Вот ей уже сейчас 16 - и какая девочка: и умненькая, и радостная.

Помнится ещё один случай: приехали мы к Батюшке с Любовью Анатольевной - муж у неё умер, сын от рук отбился, не слушался. Она вся была на взводе, нервная такая. Отец Зосима тогда лежал в Донецке, в реанимации, и нас пустили к нему в палату. Зашли мы, я и говорю: "Батюшка, этой женщине очень плохо: вот нигде ничего не ладится, здоровья нет, кругом одни неприятности". Он выслушал меня и говорит ей: "Иди сюда". И когда эта женщина подошла к нему под благословение, ласково как бы побил ей голову со словами: "Чтобы всё вылетело из головы, всё. Ты вдова, должна достойно свой крест нести. А с сыном всё наладится, и всё будет хорошо", - и иконочку ей подарил, кажется, Иоанна Кронштадтского. И по его слову и благословению у неё всё наладилось...
Господь сподобил меня быть у Батюшки за неделю до его смерти... Он уже тогда был очень тяжёлым, не мог даже сидеть, только лежал на своей кроватке. Около часа мы беседовали, и когда я уже собиралась уходить, он сказал: "Благословляю Виктора Фёдоровича в Киев. Тяжело ему будет, много врагов, завистников, но он справится, он потянет". И что чудно, это было сказано в августе, а в ноябре Виктора Фёдоровича назначили уже в Киев - такова сила его благословения.
И после смерти свой Батюшка нам помогает и не оставляет нас, как и обещал он нам перед своей кончиной: приходите ко мне на могилку - и я буду помогать вам...
Он был человеком настолько высоких нравственных качеств, что говорить и говорить о нём можно без конца. Минуты, проведенные в общении с отцом Зосимой, останутся навсегда для нас одним из самых светлых моментов в нашей жизни.

 

Людмила Янукович

"Мы верим, что у нас появился заступник пред Богом..."

Батюшка был проводником Божественной благодати: Господь ему открывал, что нужно делать и как надо делать - он жил в Господе и Господь через него приводил людей к вере, к спасительной стезе покаяния. С каких тяжёлых жизненных коллизий выходили люди, какое было действенное покаяние!..
Впервые мы с матерью приехали к отцу Зосиме в 1996 г. - на Фомино воскресенье. Нам сказали, что в Никольськом есть такой необычайный Батюшка - святой жизни, прозорливый. Когда мы попали на приём к Старцу, то от волнения и трепета даже не могли поздороваться "Христос воскресе!" (ведь все твои сердечные мысли и намерения обнажены). А Батюшка к нам с порога: "Ну вот, рыбы ко мне, две камбалы приплыли. Садитесь, посидите в моей хате". Он нас усадил и стал с нами разговаривать - просто, обычно, как обычный человек - ничего особенного, только очень добрый. Когда мы уходили, он нам как бы между прочим сказал: "Бойтесь отторжения и травмы". Я же про себя подумала: "Ничего себе сельский батюшка - откуда он эти термины медицинские знает?".
Потом, когда у меня начался процесс отторжения почки, когда я месяц провела в реанимации между жизнью и смертью - эти слова Батюшки утвердили в вере, я как-то успокоилась, стала полагаться на волю Божью, не бояться смерти.
Батюшка знал, что в человеке, видел помыслы сердечные и судьбы Божий - я в этом не раз убеждалась. Так когда я во второй раз приехала к Батюшке вместе со своими подругами, чтобы просто попеть в церкви (тогда ведь не было такого клироса, а Батюшка очень ценил красивое пение), - меня угнетала какая-то двойственность моего положения: я поступила в педагогическое училище, мечтала работать с детьми, потому что очень люблю детей, но чувствовала, что понести учебные нагрузки со своим здоровьем не могу. В монастырь тоже как бы нельзя - буду всем обузой со своими немощами, там нужны труженицы. Неделю мы прожили в обители. А на последней службе, перед отъездом, я взмолилась ко Господу следующими словами: "Господи, укажи мне свою волю, чтобы мне ни вправо, ни влево..." - ведь как важно для человека знать цель своей жизни. После службы зашли к Старцу за благословением. Он с нами побеседовал, а мне сказал следующее: "Тебе учиться - что мне жениться. Вот, чтоб тебе ни вправо, ни влево - я тебя постригу", - так и сказал буквально теми же словами, которыми я молилась и которых никто, кроме Господа, знать не мог. Для меня это было как взрыв бомбы. А в октябре 1996 г. меня уже Батюшка постриг в монашество... Я безмерно счастлива, что мне Бог даровал этот дар - монашество...
Любить Господа, любить людей, всех жалеть - вот главное, чему учил Батюшка всей своей жизнью. Помню, ехали мы как-то с Батюшкой в больницу, и уже в Донецке поломалась машина. Шофёр что-то там под капотом ковыряется, а мы сидим - ждём. Как раз напротив нас солдаты работали, а точнее отдыхали от работы: стояли с лопатами, разговаривали и курили. У меня сразу мысль пробежала: "Какая молодёжь праздная: курит и болтает. Как только Батюшка на это смотрит?" А Батюшка посмотрел в окно и запричитал: "Солдатики мои бедные, солдатики мои голодные, на солнце жарятся, никому не нужные", - и столько было в этих словах боли и жалости, что мне стало стыдно за свои мысли...
Батюшка, как большая свеча пред Господом, весь светился пламенем Божественной любви... Он такой был светильник - горящий, светящий, и каждому искорку эту заложил. И в каждом из насельников эта искорка теперь светиться, теплиться. Потому мне дорога каждая личность в нашей обители, поэтому как-то по-другому стали восприниматься встречи с чадами Батюшки. Он нас объединил вокруг храма, вокруг Церкви, научил любить службу, ценить вот эти дни мира, когда мы можем Духовно укрепляться...
А с нашими скорбями, нуждами мы идём к часовенке и просим: "Батюшка, помоги!" Мы верим, что у нас появился заступник пред Богом - наш Батюшка родной. И мы эту помощь ощущаем, у нас нет горечи утраты, отчаяния. Как здесь Батюшка заботился о нас, молился - так и там: не оставляет нас своей отеческой заботой...

 

Схимонахиня Евфросиния

 

 

"Тысячи людей приходили к нему, и всех он помнил, о всех молился..."

В Церковь я пришла благодаря своей матери, она у меня очень верующей была: творила много милостыни, посещала тюрьмы, детские приюты, пела на клиросе. Батюшка Зосима впоследствии говорил мне о ней: "Ты и мизинца своей матери не стоишь".
Когда она стала очень болеть, так что и в храм уже не могла ходить, то очень плакала, что мы, её дети, живём без Бога, без Церкви. Я её, бывало, успокаиваю: "Не плачьте так, мама". А она: "Да как же мне не плакать: никто из вас в Церковь не ходит, живёте, как безбожники - вы ж погибнете", - и в слёзы. Тогда я ей пообещала, что пойду её путём: буду в Церковь ходить, Богу молиться.
Так стала я ходить в храм, по святым местам ездить, а мать меня всегда спрашивала: "Что сегодня священник говорил на проповеди?" - так она проверяла, была ли я на службе. Когда узнала, что есть такой батюшка Зосима, который строит обитель и очень нуждается в помощи, стали мы в Запорожье собирать передачи для него - всё, что могли: и полотенца, и простыни, и одеяла, и крупы... И стала я ездить с этими передачами в обитель, посылки высылать...
А когда побывала на службе у Батюшки, послушала его проповедь - хотелось вновь и вновь припасть к этому источнику живой воды. Моя маменька с моих слов полюбила батюшку Зосиму и очень скорбела, что умрёт, так и не повидав этого великого праведника. Однажды, когда я приехала от Батюшки, застала свою мать такой радостной, сияющей: "Я так счастлива, теперь и умирать можно - ко мне приходил отец Зосима, наставил меня, благословил... Какой он добрый... Прямь не знаю, как он вошёл: дверь ведь была заперта". Я вначале ей не поверила, но мама моя точь-в-точь описала отца Зосиму, его одеяние, даже сказала, что он немного картавит - Батюшка духом к ней приходил.
Когда я снова приехала к Старцу, то стала его благодарить: "Спасибо Вам, что мою маменьку навестили и утешили". А он смеётся и не даёт мне договорить: "Цыть, цыть, глупая! Ты только этого никому не говори..."
Батюшка слышал человеческие мысли, ещё подумать не успеешь, а он тебе уже ответ даёт на твою мысль. Так когда умерла моя мать, после похорон сразу приехала в Никольское. Я сидела в крестнике, а Батюшка стоял ко мне спиной и рассматривал письма. "Батюшка, помолитесь о моей маме", - только подумала я, а он вслух отвечает: "Я за твою маменьку здесь и там молиться буду". "Батюшка, да как же вы за неё молитесь, вы ж имени её не знаете, у вас тысячи таких, как она", - только помысл сомнения возник у меня, а он мне опять вслух говорит: "Да Иулиания твоя мать, Иулиания!"
Тысячи людей приходили к нему, и всех он помнил, о всех молился. Он был великий молитвенник, чьи молитвы слышал Господь и по чьим молитвам творил чудеса.

 

Схимонахиня Вонифатия

"Он призывал к терпению"

Наше знакомство с о. Зосимой состоялось несколько лет назад, когда он был доставлен в центральную клиническую больницу имени Калинина г. Донецка. У него были поражены внутренние органы. Врачи оценивали его состояние как крайне тяжёлое. И в таком положении Батюшка находил в себе силы для встреч и общений. Он часто повторял: "Об одном прошу Бога - дать мне терпение". Он и нас всех призывал к терпению как величайшему смирению перед волей Божьей.
При всей ограниченности монашеской жизни о. Зосима был очень осведомлённым человеком, очень хорошо понимал, чувствовал мирскую, светскую жизнь. Доходчиво, по-житейски мудро мог разложить любую сложную ситуацию и дать нужный совет.
Большое значение о. Зосима придавал семье, согласию и миру с родными, близкими, внимательному, заботливому отношению к людям. С душевным беспокойством говорил о проблемах детей, молодёжи, их воспитании.
Очень высоко в общественной значимости ставил служение Отечеству. Видел в этом наивысшую степень проявления патриотизма.
Крайне нетерпимо о. Зосима относился к церковному расколу. Очень переживал и с болью переносил всё, что свидетельствовало о неканоничном обособлении Украинской Православной Церкви. Говорил о том, что придут сложные для православия времена. Но чтобы не "заблудиться", нужно ориентироваться на Московский Патриархат Русской Православной Церкви.
Относительно веры в целом Батюшка не приемлил фанатизма. Это касалось и молитв, и соблюдения поста. Во всем видел разумные границы, умеренность.

 

Геннадий Васильев

"Он умел и учил радоваться каждому рассвету и каждому закату"

Когда я впервые приехал в Никольское, то первое, что меня поразило, - это поток прихожан. К отцу съехались паломники со всего региона. Разбитый недугом отец Зосима, передвигающийся не без посторонней помощи, честно и добросовестно провел службу и вновь сел в коляску. Я поймал себя на мысли, что мне хотелось аплодировать.
Я, воспитанный на фильмах о поднятой целине и книгах о Павлике Морозове, на собственной душе почувствовал исцеляющее действие религии. Меня заставили переоценить свои жизненные ценности и по-новому расставить акценты. Заставил о. Зосима. Он очень любил жизнь. Любил настолько, что, потеряв здоровье, не утратил способность радоваться окружающим краскам, запахам, звукам. Даже прикованный к постели, морщась от боли и страдая от телесного бессилия, он с улыбкой шептал склонившейся над ним медицинской сестричке: "Радуйся каждому дню, каждому восходу солнца и каждому закату, каждому лучику, лепестку, дыханию ветра. Самое прекрасное, что дано человеку Создателем - это жизнь". Отец Зосима жил и умирал с улыбкой. Не с гримасой боли и отчаяния, а с теплой, доброжелательной улыбкой. В нашем суетном мире для него подарком был каждый прожитый день и каждое наступившее утро.
Отец Зосима обладал потрясающей эрудицией, много читал, имел жесткие принципы, от которых уже не отступал. Он не боялся резко высказаться в адрес зарвавшихся политиков или даже высокого церковного сана. С ним интересно было спорить о человеке. Батюшка был твердо уверен, что ни медицина, ни психология, ни педагогика никогда не познают человека: "Наука способна лишь лечить организм и комментировать инстинкты и рефлексы. Человек - это не кроссворд, это вечная тайна, которую не разгадал даже Достоевский. Он гадал, а не разгадал".
Отец Зосима меня заставил думать. Чего греха таить, сегодня думать не принято, особенно над тем, что не сулит финансовой прибыли или политических дивидендов. Время наше такое, смутное. Мне стало больно за нашу духовную выхолощенность, стало стыдно за убогость нации. Через сколько же лет мы превратимся в приматов? Через пятьдесят? Через сто?
Проблему духовного вакуума не решить за несколько лет. Не научить людей вере, гуманности, духовности. Не ввести все это приказом по правоохранительным органам. Однако это будет происходить. Пусть медленно, но курс на эти изменения взят. Тысячу раз прав тот, кто однажды сказал вечные слова: "Красота спасет мир". Мир действительно нужно спасать - спасать от нас самих. Мы пережили век катастроф, войн, геноцида и в третье тысячелетие шагнули если не с возможностью, то с желанием изменять и изменяться. Миру нужны личности, которые способны вести за собой к свету и добру.

С благословения о. Зосимы возле нашего Управления МВД мы возвели храм Иоанна Воина. Возвели в рекордные сроки - за 8 месяцев. "Доброе дело должно ладиться", - заметил батюшка, когда только закладывался фундамент. Несколько раз он заезжал осведомиться, как идут созидательные работы. "Крыша той постройки у вас хорошая, но какая-то католическая получается. Форма другая нужна..."
Когда я вижу на фоне чистого неба росчерк золотого крестика, в душу спускаются покой и уверенность, что ничего плохого не случится. Чем больше мы построим в своем мире духовных чистых островков, тем быстрее очистимся помыслами. Нам приходит на помощь Церковь, приходит о. Зосима и его ученики. Они проповедуют неоспоримые истины. Человек рождается только раз и с каждым днем жизни теряет свежесть восприятия мира. Церковь и пастырь дают возможность рождаться снова и снова. Рядом с ними любой из нас - дитя, нуждающееся в покаянии и прощении. Только вера - с ее покаянием, молитвой, исповедью - способна поставить дух выше тела, духовные ценности выше интересов собственного "эго". Только любовь - к ближнему, к детям, к своей земле, ко всему живому - способна возродить и заставить заново прорасти в человеке то зерно света, которое вложил в него Создатель. Всему этому учил нас отец Зосима, который нес ответственность перед Богом за каждого, кто к нему обратился за помощью, советом, просьбой. Вечная ему память.

 

Владимир Малышев, начальник УМВД Украины в Донецкой области,

генерал-лейтенант милиции

 

"Деяния о. Зосимы соизмеримы с деяниями славянских просветителей древности"

Когда думаешь об отце Зосиме и его месте в духовной жизни нашего региона, да чего там говорить - всей страны, всей Православной Церкви - невольно хочется дать восхищение оценки, привести цветастые эпитеты и употребить превосходные формы. Что, по большому счету, объяснимо и даже вполне естественно. Человек-то был необычайный! Наделенный огромным потенциалом, редкой положительной энергией и могучим разумом. И тем не менее, он учил скромности и стремлению к духовному совершенству. Мне посчастливилось лично общаться с этим удивительным человеком. И я благодарен судьбе за часы и минуты, проведенные в его обществе. В наше смутное время, наполненное злом, коварством, лицемерием, трудно встретить островок чистоты и искренней открытости.
Батюшка без преувеличения воспринимал чужую боль как свою собственную. Можно по-разному расценивать открытый и ненавязчивый интерес постороннего человека к твоей судьбе. Однако участие отца к судьбе ближнего было действительно бескорыстным и полностью доброжелательным. Он излучал ту редкую радость, которая буквально подпитывала людей, не деля при этом людей на добрых и злых, на хороших и плохих.
Отец Зосима прожил трудную, но замечательную жизнь. Ему несомненно воздалось за страдания и лишения, за самопожертвование во имя спасения человека. Ему порой удавалось то, что не под силу было целым социальным институтам и правоохранительным системам. Он заставлял задуматься, переоценить жизненные ценности, находить положительное в отрицательном, учил быть терпимее к себе и другим. Он учил нас жить, жить не торопясь, благодаря за каждый прожитый день, даруя радость ближнему, перешагивая через злобу, обиду, ненависть. "Каждый человек - это целый мир", - не раз повторял батюшка. В его устах эти слова не казались высокопарными и банальными. Ведь они произносились тем, кто умел найти ключ к согрешившим и заблудшим, кто воспитал достойных учеников, кто отдал самого себя во имя ближних.

Всегда, в дни тяжких испытаний и в годы процветания, в дни смуты и дни социальных побед, святые отцы молились за нас, указывали истинный путь, поддерживали традиции, врачевали души, укрепляли веру. Таким примером доброго наставника всегда был и останется отец Зосима. Многим еще только предстоит осознать, с личностью какого масштаба нам посчастливилось быть рядом. Ведь то, что делал отец Зосима, соизмеримо с деяниями славянских просветителей древности. Непреходящее значение его пастырских трудов непременно будет оценено потомками с позиций времени. Как бы то ни было, большое видится на расстоянии. Настоящую оценку его жизни и его богоугодных деяний даст история.

 

Виталий Хомутынник, народный депутат Украины

"Общение с о. Зосимой побудило меня на созидательную деятельность"

При всем своем значительном весе в обществе, безмерном уважении со стороны власть предержащих, отец Зосима показывал пример несуетности, сосредоточенности на главном. На молитве, общении с Богом, осмыслении и переосмыслении сути человеческого естества, его высшего предназначения. Порой удивляешься, как в наше тяжелое, неспокойное время, способное породить у многих душевный дискомфорт и неуверенность в завтрашнем дне, святой отец буквально излучал спокойствие и мудрость.
Это был независимый от мирских страстей и политических настроений учитель. Всего себя без остатка батюшка отдал служению Богу и человеку. И каждый человек для него был единственным.
В минуты сомнений мы шли к нему - наставнику, советчику, терпеливому и мудрому собеседнику. За добрым советом мы шли к нему. Учится жить мы шли к нему. Нам всем сейчас его очень недостает. Невольно ловишь себя на мысли, что чего-то не успел сделать для отца Зосимы, не успел получить важный ответ, дельный совет, подсказку. Многим стало труднее без наставника искать свой путь на этой грешной, погрязшей в грязи, войнах, интригах планете. Но что поделать, земная жизнь имеет свои берега, свои законы, свои границы. Батюшка добросовестно и полностью выполнил свою земную миссию. Его заступничество мы будем ощущать всегда и везде.
Отец Зосима был интереснейшим человеком, эрудированным собеседником, наделенным знанием, опытом, житейской мудростью. В нем гармонично сочетались внутренняя сила и ранимость, тактичность и тонкое остроумие. Он обладал удивительной способностью поддержать разговор на любую тему. Ему был интересен любой собеседник, любой человек. Это редкое человеческое качество жило в нем всегда.
Мне действительно повезло быть его знакомым, гостем, собеседником. Быть гостем о. Зосимы - большая честь и большая ответственность. Он успел благословить нас смертных на многие богоугодные деяния, которые мы обязаны передать потомкам. С его благословения я и мои единомышленники возвели храм в том месте, где человек отбывает наказание и обязан иметь возможность принести покаяние в своих грехах - в исправительно-трудовом учреждении строгого режима в поселке Острый. В современной тюрьме трудно оставаться человеком, зато легко стать зверем, сражающимся за каждый день своей жизни. Тюремный храм по-своему уникален и он действительно не имеет аналогов в пенитенциарной системе Украины. Этот духовный островок, где обитает вера, исповедь и раскаяние, помогает очиститься, избавиться от злобы и грязных помыслов.

 

Николай Рак, председатель наблюдательного совета компании "УТЭК"

 

"Трудно передать словами силу и многогранность этого человека"

"Покажи Веру свою от дел своих". Именно эта библейская истина первой приходит на ум, когда речь заходит об отце Зосиме. Всей своей жизнью он подтверждал свою Веру. В наше время соблюдать обряды, посещать церковь и толковать о высших духовных материях стало едва ли не правилами хорошего тона, своеобразной модой на веру. Однако без истинной веры все слова, лозунги, поступки так и останутся лишь напыщенной атрибутикой и лицемерной игрой. Форма без содержания в данном случае дань моде. Не от души это идет, не от сердца. Отец Зосима видел все эти игры патриотов и умел отделять зерна от плевел. Он сильно переживал, когда кто-то прикрывался вечными истинами и богоугодной риторикой в угоду личным выгодам и соображениям. "Себя ведь не обманешь, - замечал в сердцах батюшка. - Страшно и обидно видеть бездушное лицедейство перед иконами. Однако пусть хоть так, чем заколоченные и разрушенные храмы". Он учил прихожан верить. Верить искренне, находить Бога в своем сердце, а не раз в году на Пасху, когда в церкви нужно куличи освятить.
Отец Зосима был терпелив в своих учениях. Многие люди, изначально приходившие в храм даже из праздного любопытства, постепенно проникались Словом Божьим, становились добрыми христианами. А тот, кто смог действительно уверовать, уже не пройдет мимо беды ближнего. Делом этого выдающегося духовного подвижника была Вера. Вера во всемогущество и безграничную доброту Создателя. Вера в нас, простых смертных, грешных, но не потерянных. Сегодня для всех нас пришел черед показать нашу Веру от наших дел. Отец Зосима достоин всех добрых слов, которые изобрело человечество к этому часу. И все же только словами нельзя передать всю мощь и многогранность этой воистину выдающейся личности. Мы имеем дело с той сферой человеческого бытия, которая неподвластна грубым материальным законам. Когда я вспоминаю об отце Зосиме, мне часто хочется помолчать и подумать. О нем, о себе, о нас, о Боге. Пожалуй, это наивысшие признание пастыря, самая большая оценка его трудов - когда паства понимает все без слов, ощущает нечто большее, нежели обычное человеческое общение - открывает для себя вечные истины! Не каждому это дано. Далеко не каждому, даже в среде самых просвещенных священников. Однако отцу Зосиме это было дано. Каждая его проповедь жадно впитывалась прихожанами. Каждый совет зачастую воспринимался как руководство к действию. Вел же батюшка только к светлому, доброму, нетленному.

 

Игорь Белозуб, первый заместитель начальника УМВД Украины в Донецкой области,

полковник милиции

 

"Отцу Зосиме многие из нас обязаны своим прозрением и жизненным выбором"

Никак нельзя славянам без духовного пастыря. Если угодно, так сложилось исторически. Так было всегда. Когда наши предки внимали голосу Православия, держава восставала из пепла, крепла, заставляла с собой считаться и друзей, и врагов. Когда же Вера уходила на второй план, уступая место соблазнам, языческим обычаям, примитивным инстинктам выживания и даже поносилась, общество ожидал крах. И не только духовный. Исторические уроки говорят сами за себя. Безверие - мощное оружие зла, способное ломать, подавлять, подгонять под какие-то нелепые дьявольские стереотипы и стандарты. Но, к счастью, находились стоические личности, которые пришлись не по зубам воинствующему атеизму. Бросая вызов губительному безверию и жертвуя личными благами, они вели за собой слепые массы. Вели к свету. Вели к добру. Вели к добродетели. Они боролись за свою паству, боролись за каждого из нас. Такой стоической личностью в эпоху нашего безвременья стал отец Зосима, которому многие из нас обязаны своим прозрением и своим жизненным выбором.
О талантливых, неординарных личностях часто говорят: "Ему дано Богом" или же "Он отмечен Создателем". Как нельзя удачней это определение относится к о. Зосиме. Ему было дано Господом вести людей к истинной вере. Скольким он смог открыть глаза на истину? Кто же сосчитает, число огромно! К нему шли прихожане со всех уголков нашего края. Ему досталась сложная, противоречивая судьба, сопряженная с испытаниями, одолеть которые под силу далеко не каждому. Уже будучи тяжело больным, батюшка без преувеличения демонстрировал чудеса собственной воли. Ни врачи, ни ученики, ни прихожане так и не услышали из его уст стенаний и тоскливых жалоб на тяжкую долю.
Отец Зосима жил и умирал с поднятой головой, с прямым чистым взглядом, с праведными словами и мыслями. Ему, несомненно, удалось сделать то, чего не удавалось многим пастырям: личным примером, обаянием, силой духа вселять окружающим любовь к жизни во всех ее проявлениях. Отец Зосима с честью победил собственную смерть, которая так и не увидала в его глазах отчаяния.
Я безмерно признателен духовному пастырю из небольшого и теперь уже очень известного монастыря в поселке Никольское. Это был светлый, открытый, интеллигентный, мудрый человек, который мог оставить после себя только добрую память. Он никогда не лукавил и говорил только то, что думал. По нынешним временам это очень большая редкость. И в этом сила отца Зосимы.

 

Александр Васильев, начальник УГНИ Донецкой области

"Он нёс торжество духа"

5 лет с отцом Зосимой были для меня яркими и насыщенными, как весеннее поле со своей неповторимой цветочной палитрой. Воспоминания свежи и даже ощутимы (голос, прозорливый взгляд, глубокая мысль, совет и убеждение), но лишение возможности посоветоваться и дискутировать с ним убеждает в потере... Поэтому я хочу выразить значимость этого человека для себя - опустела без него земля...
Встретились мы с отцом Зосимой в один из нелегких периодов его жизни. Трудно было отдать приоритет какому-то заболеванию, трудно было лечить, потому что в тот момент он был беспредельно уставшим от сопротивления этому тяжкому недугу.
Познав его деяния, круг забот, я была поражена тем тяжким бременем, которое взвалил на свои плечи человек: служение Богу, организация обители и ответственность за каждого приходящего к нему - не видела такой кипучей работы у такого больного.
Он постоянно, всегда и везде нес торжество духа. Я не могла объяснить: приехали в обитель, необходимо срочно ехать с ним в Донецк, ночь, 23 часа 30 мин., стоит реанимобиль и бригада реаниматологов. И что же делает Батюшка? Он нас заставляет пить чай, а этим временем беседует с прихожанкой из Запорожья. Какое высокое чувство ответственности и глубокая любовь к человеку!..
Он был человеком высокой культуры, широкой эрудиции, глубокого интеллекта, что делало его весьма интересным собеседником в общении. Его познание мира проявлялось столь разнообразно, что иногда я испытывала свою несостоятельность: говоря о живописи, он видел в каждой картине что-то не изведанное художником. Звучание музыки (особенно хорошо помнил и любил П.И. Чайковского), колокольный звон вызывали у него несравненную одухотворённость. Беседы об искусстве и литературе продолжались по 4-5 часов. Как он мог позволить себе такую роскошь? Для этого было определено время - продолжительный гемодиализ (сеанс подключения искусственной почки).
Он не позволял "потерять" это время, не увеличив уровень своей духовности. К нему подходило определение - мастер человеческих душ. Я могу сказать, что он меня научил по-новому понять творчество Лескова, открыть яркую историю жизни и истоки человеческой доброты благодаря произведениям Шмелева и житию Преподобного Сергия Радонежского.
Общаясь с ним, я пыталась найти объяснения каким-то явлениям. Батюшка Зосима часто повторял: нельзя все объяснить, есть вещи не подвластные разуму, потому нельзя терять время и силы на толкование отдельных вещей, а надо просто Верить, Надеяться и Любить.

Я часто возвращаюсь к анализу одного наблюдения. Батюшка Зосима приехал на очередной осмотр. Мы занимались крайне тяжёлым больным, состояние которого 4 недели было критическим. Я задержалась в палате. Когда пришла к нему - извинилась, на что он сказал спокойно-задумчиво: "Я уже знаю, мне рассказали". Перед тем, как уезжать, он попросил меня ("конечно, если можно") пойти с ним в палату к больному. Зашли вдвоём, постояли, больной без сознания, контакта нет. Вышли в коридор молча. Потом сказал: "Он умирает, вы это знаете. Но поверьте мне, что у него единственное здоровое ещё звено - глаза. Если Вы будете со своей командой работать так, как вы умеете, он будет жить". "Команда" - это группа, которая всегда помогала Батюшке. Больной выздоровел, работает, приносит добро и радость людям.
Что это?.. Я бы хотела назвать это умением проникнуться болью и страданием человека, в какой-то степени оценить его минимальные компенсаторные резервы и мобилизовать окружающих на колоссальный труд во имя спасения больного. Он говорил - победа может быть, но врачу она будет стоить огромного труда.
Однако, я бы очень хотела сказать о том, как мы, кто делил с ним самые трудные моменты в его жизни, "общаемся" с ним с того момента, когда он ушел от нас в вечность - 29 августа 2002 г.:

С тех пор о нем и вечером и днем
Мы все друг другу
Говорим, как будто о живом,
И вспоминаем все его слова...

Его жизнь можно назвать подвигом. Его советы можно считать правилом жизни.
Чтобы продолжить его идеи, выполнить его желания мы должны помнить его, советоваться с ним, представлять как бы поступил он, сплотиться вокруг памяти о нём, так как ему нравилось очень выражение: "Одна пчела не наносит мёда, а из одного цветка не сплетёшь венка".

 

Р.И. Новикова, профессор

"Отец Зосима учил нас вере - светлой, доброй, созидающей"

Я приезжал в Никольское, прежде всего, чтобы духовно обогатиться, потому что на своем жизненном пути я в первый раз встретил такого духовного человека и такого праведника, как схиархимандрит Зосима.
Благодаря общению со Старцем, у меня изменились взгляды на жизнь, и я стал совершенно по-другому воспринимать мир - мягче. Старался бывать в Никольском в меру своих возможностей, навещал Батюшку в великие христианские праздники - со своими друзьями и близкими, чтобы и они приобщились к тому духовному источнику Добра и Света, каким был приснопамятный отец Зосима. Поэтому для меня монастырь является родным, и все, что здесь созидается, является нашей общей радостью, дает понять, что в Донбассе есть такие великие места, благодаря таким великим людям, как Батюшка...
Больше всего меня поразило, когда я посетил о. Зосиму в первый раз, это то, что я много узнал о себе. До этого я встречался со многими духовными людьми, но ничего подобного не видел: я был поражен таким духовным умением узнавать человека, разгадывать человека и знать, на что он способен. Тем более, он многое в моей жизни, глубоко личное и сокровенное, и рассказал, и, естественно, многое в моей жизни и предсказал.

Я запечатлел для себя и такое его особое качество, как неравнодушие, как сопричастность ко всему происходящему. Несмотря на то, что он не смотрел телевизор, не принимал активного участия в общественной жизни, он знал многое, что происходит в стране, в мире - т.е. был не безразличен. И его суждения всегда просматривались в тех событиях, которые имели место в обществе.
Из поучений общего характера, которые Старец любил повторять, прежде всего хотелось бы отметить его предостережения от безумной гордыни, чтобы человек от этой гордыни не пострадал.
Одно из последних наставлений, которое мне о. Зосима дал как завещание - чтобы я никогда в жизни не забывал дороги в монастырь. Именно так и сказал: "Никогда в жизни не забывай дорогу в монастырь". Батюшка говорил, что для тех, кто будет приезжать в монастырь, тем он будет наставником даже после смерти: "Они будут чувствовать мою помощь и заступничество".
И сегодня, когда приезжаешь в его обитель, явственно чувствуешь, что Батюшка где-то здесь рядом - присутствует, подсказывает, вразумляет, помогает разобраться в себе, окружающих обстоятельствах...
Человек без веры, если в душе человека нет веры - я не думаю, что он способен на что-то хорошее. Его жизнь будет эгоцентричной, и поэтому пустой и бессмысленной, и в конце концов, он надорвется. И о. Зосима учил нас вере - светлой, доброй, созидающей. И главное - чтобы вера была деятельной, не на словах, а в делах жизни нашей.

 

В.Н. Бесчастный, заместитель начальника УМВД в Донецкой области,

полковник милиции

"Именно он дал мне понять роль врача"

Я познакомился с отцом Зосимой в 1995 г. Один мой знакомый попросил помочь Батюшке - у него болели ноги. Помню, как приехал в Никольское, как впервые увидел его. Два молодых послушника держали под руки высокого старца...
В первый раз, вот когда мы сели и начали с о. Зосимой разговаривать - я слушал буквально с открытым ртом.
Это был человек, который умел по-разному разговаривать с людьми, т.е. он мог говорить и с губернатором, он мог говорить и с генералом, он мог говорить и с простым человеком, он для всех находил нужный тон, нужную тему.
От него ты уходил умиротворённым. Ты уже чётко знал, как поступать тебе в той или иной ситуации.
Старец расписал буквально всю мою жизнь, досконально: что, как и где будет. Я в то время его словам не придавал такого значения, думал - что-то, может, и будет. А теперь вижу: то, что он тогда сказал, вот так всё примерно и получается.
И вот это личное общение меня, конечно, поразило.
Но самое сильное потрясение я испытал, когда в первый раз побывал в Никольском на службе. Раньше я не представлял всей глубины Батюшки. Только что я видел его такого сгорбленного, такого немощного... И вдруг, вот на службе, он стоит спиной - весь в черном, и чувствуется такая мощь и сила такая, и Батюшка поворачивается - чёрная борода, этот голос... Такое было ощущение, что это совершенно другой человек. Я даже оторопел вначале... Служба прошла как одно мгновение - мы до конца тогда были. Эта служба меня так захватила, что я потерял даже и временной фактор, и чувство пространства... Я после этого сидел и долго думал, и действительно понял, что такое настоящий Молитвенник, профессионал своего дела, хотя это, может, и грубо сказано - т.е. он, наверное, как бы Господом был послан сюда, чтобы молиться за нас.

У о. Зосимы было профессиональное заболевание священнослужителя - рожистое воспаление вен. Нам удалось приостановить тяжелое течение болезни, снять обострение. Позже я обращался к западным специалистам в Германии, Швейцарии, но они никогда не встречали такую тяжелую патологию.
Его болезнь - это результат и службы, и гонений, которые он испытал. Ведь действительно, верить, служить Господу - это тяжкий труд.
Отца Зосиму прооперировали в нашем отделении. В это время в отделении находились горняки, чудом уцелевшие после страшной аварии на шахте им. Карла Маркса (тогда упала клеть, многие погибли). Я сделал пострадавшим операции, но их моральное состояние было удручающим...
Отец Зосима причастил их, побеседовал - и они словно преобразились... А когда этих горняков зашла навестить правительственная комиссия, я удивился: они задавали вопросы, которые касались только их погибших товарищей. Они не просили ничего для себя (как это часто бывает при встрече с высокими чиновниками). Их, чудом выживших, волновала помощь осиротевшим семьям. Я тогда понял, что значит духовный наставник...
Наверное, нет ни одного человека, кто бы встречался с батюшкой и не изменился в лучшую сторону - это однозначно. Когда я это понял, что от Батюшки исходит вот это добро, благодать такая - я старался как можно больше привести в Никольское своих друзей, знакомых чтоб люди почувствовали, чтоб люди менялись. И буквально с первой встречи всех он пленял. В его простых добрых советах было столько глубины, и, конечно же, поражала его прозорливость.
Он, никогда не видев человека раньше, знал о нём и о его жизни... Так было и с Виктором Федоровичем. Когда я зашёл с ним в палату к Старцу (а Виктор Фёдорович приехал тогда ко мне с коленом, это был 1997 г.), батюшка, посмотрев на него в первый раз (раньше он его не мог знать), сразу сказал: "Вижу тебя губернатором - готовь команду". А через 2-3 минуты они уже говорили как старые знакомые. Я вышел, тогда ко мне академик приехал. А через час пришёл и Виктор Фёдорович: "Благодарю, что познакомил. Очень интересный человек". А ведь он тогда был даже не первым замом...
До встречи с батюшкой я проработал много, был в различных горячих точках. Но именно он дал мне понять роль врача в наше трудное время. Я навсегда запомнил его слова: "Если после встречи с тобой больному не стало легче на сердце - то ты напрасно с ним встречался". А до этого я обращал внимание на чисто физические аспекты.
Пообщавшись с ним, я чувствовал себя окрылённым. Я приезжал каждую субботу в Никольское, и каждое утро получал благословение батюшки. Он называл меня "милый доктор" и желал лёгкой руки и тупого скальпеля (чтобы сильно не резал). Батюшка любил шутить...
Он призывал не поддаваться унынию и не любил крайностей. Отец Зосима не был религиозным фанатиком, он был связующим звеном между нами и Господом. Его жизненная мудрость потрясала. И после бесед с батюшкой, возвращаясь на работу, в привычный мир, я меньше допускал ошибок, жил с желанием приносить максимальную пользу людям.

После знакомства с ним в нашем отделении изменился климат. В каждой палате у нас теперь есть иконы, звучат молитвы. На операцию больной идет под церковную музыку... Пациенты говорят, что им это помогает: они легче отходят от наркоза, быстрее выздоравливают...
У входа в отделение - великолепная икона. Её о. Зосима подарил нам за 2 дня до смерти.
Отец Зосима не разделял страны - Россию, Украину, Беларусь. Все это было для него Святой Русью.
Часто он говорил мне, что нужно готовить смену себе, готовить будущее. И я следую этому совету - готовлю учеников. Он говорил, что нужно оставить след на земле и уметь искренне каяться... С его смертью мы потеряли очень многое... Но о. Зосима, зная, что наступит момент и он уйдет в вечность, наставлял нас: "Приезжайте ко мне в Никольское, в монастырь". Он - там...

 

Борис Стинский, Заслуженный врач Украины