МакеевДон

Как я уже говорил, некоторые из моих наркозависимых подопечных, приходящих в нашу церковь Св. пророка Илии, ранее сталкивались или даже пытались пройти «реабилитацию» в центре «Новая жизнь».
Объяснив, что я работаю над материалом для публикации об этом «реабилитационном центре», я попросил их самих и их близких рассказать о своих впечатлениях. Некоторые из показаний, с согласия моих респондентов, я и привожу ниже.

1. Храм Св. пророка Илии
Респондентка Т., мать наркозависимого, церковная прихожанка, посещающая молебны в храме Св. пророка Илии:
«В конце февраля-начале марта 2002 г. мы с сыном ходили в кинотеатр «Охта» на собеседования для того, чтобы сын попал в центр Сергея Матевосяна «Новая жизнь». После сдачи анализов он побеседовал с теми наркоманами, которые там уже побывали, чтобы узнать, какие там условия жизни и труда, и желание ехать у него пропало.
Я же, со своей стороны, ходила на родительские собрания, которые были хорошо организованы. Каждый раз на сцене выступали новые ребята и рассказывали, как вылечились или почему уехали оттуда и почему снова поедут туда. Но в конце этих собраний ведущий начинал обращаться к Богу так неистово громко (в микрофон), так часто и навязчиво призывал Его, что у меня лично это вызывало чувство стеснения за ведущего и неприятный осадок.
Мой сын, придя однажды туда со своей подругой (тоже наркозави симой) и послушав это, сказал, что такие завывания и вопли могут быть только у ненормальных людей, и назвал их сектантами. Желание ехать в центр «Новая жизнь» и работать на них у него пропало окончательно.
Пытаясь как-то помочь сыну, я узнавала о различных организаци ях, которые занимаются реабилитацией наркозависимых, и посещала их. По-моему, организация «Сыны Грома» на улице Тюшина, 9, тоже мало чем отличается от «Новой жизни». Сейчас сын находится под следствием, до суда он поедет в Мель ничный Ручей (там реабилитационный центр под окормлением Православной Церкви). Я надеюсь, что с Божией помощью мой сын излечится и покается».
Запись сделана 11 февраля 2003 г.

2. Храм Св. пророка Илии
Респондент Б., прихожанин, посещает молебны в храме Св. пророка Илии, устойчивая ремиссия, недавно вместе с матерью принял православное Крещение.
«Мне 25 лет. Я был в зависимости от наркотиков больше 7 лет. Первый раз пытался избавиться от зависимости в 23 года. Родители положили в больницу в коммерческое отделение.
Пробыл, а точнее, проспал там около недели. Ломку сняли и с напутствиями, что теперь все зависит от меня, отправили домой, не оказав никакой духовной и психологической поддержки. В итоге, через 3 дня я снова «заторчал». Мама, вложив в лечение большие деньги, надежду не теряла. Что может быть дороже ребенка?
Через год – снова больница; правда, после курса лечения предложили психологическую помощь. Она заключалась в том, что ночевать я буду дома, а днем находиться в стационаре под присмотром психолога и врача. Конечно, это стоило больших денег. Мама была согласна, а я – нет. Наверно, еще не «наторчался», как сейчас говорят, не было мотивации.
Однажды, когда я ехал на работу (я был, так сказать, «в наркотическом опьянении»), ко мне подошли ребята. Сказали, что «Бог любит меня» и у меня «есть шанс быть человеком». Для этого я должен поехать в реабилитационный центр «Новая жизнь» сроком на 1 год. Дали адрес кинотеатра «Охта», где проходят собрания и беседы с людьми «в проблеме».
В воскресенье я с мамой поехал на собрание, где мне сказали, что я должен 3-4 раза приезжать на собрания по воскресеньям и каждый раз подтверждать свое намерение поехать в реабилитационный центр. На четвертый раз я уехал в Котлы. Для этого я собрал кучу справок (все анализы – платные), 2 здоровых баула с вещами, включая одеяло, подушку, постельное белье и 650 рублей.
Естественно, перед поездкой я спрашивал у ребят, которые там были, про условия жизни в центре. Все как один утверждали, что питание лучше, чем дома, а работа нетяжелая. Да и просто, что там – «супер». Но то, что оказалось на самом деле, не могло мне присниться даже в страшном сне.
Утро начиналось с проповеди, основой которой было «свидетель ство». Бывший наркоман, а теперь работник центра, рассказывал о своей судьбе: как он нашел «истинного Бога». Потом до позднего вечера работа. И снова «свидетельство». Еда была очень скудная: пустой суп, половина кусочка хлеба и никакого мяса. Когда вставали из-за стола, всегда ощущалось чувство голода.
Запомнилось, как у одного парня с утра была температура 38 и он не мог работать. К нему подошел работник центра, положил руку на голову и сказал: «Во имя Иисуса – ты здоров, иди на работу». Парню пришлось идти, а то остался бы голодным. Опоздание на любое мероприятие (обед, ужин, собрание, работа) – штраф: 2 часа работы дополнительно. Любое общение с противоположным полом – штраф 2 часа. Штраф надо отрабатывать до подъема.
С первого дня всех убеждают, что православная вера, мягко говоря, неправильная. Церкви и иконы – это то же, что деревянные идолы. В центре нельзя носить православные кресты.
Когда я увидел, как на проповеди стали молиться «на языках», я понял, что попал в секту. Через несколько дней я сбежал домой...».
Запись сделана 15 февраля 2003 г.

Показание, которое будет приведено далее, я нашел в Информационном центре по противодействию наркомании, где, как выяснилось, параллельно велась аналогичная опросная работа.
Нужно сказать, что все рассказы людей, как-либо столкнувшихся с этим «реабилитационным центром», как правило, очень сходны. Однако следующий рассказ молодой женщины, наркоманки «со стажем», отличается не только цельностью и некоторыми весьма, на мой взгляд, зрелыми оценками, но и ощущением реальной человеческой боли.
Поэтому мне представилось важным использовать его в завершение материала об организации «Новая жизнь» и ее «реабилитационной» деятельности.

3. Информцентр
Респондентка Н., 23 года, стаж наркотизации 7 лет. Крещена в Православии в возрасте 9 лет. Церковного воспитания не получила. С рекламой «реабилитационного центра» столкнулись бабушка с дедушкой. По их же настоянию посетила указанную «церковь» – кинотеатр «Охта».
«Сначала мне подумалось, что эти люди просто с ума сходят. Бегают по сцене, прыгают, машут какими-то платками, издают непо нятные звуки и т.п. В общем, мне это все как-то не понравилось. Но с другой стороны – мне было уже все равно, т.е. некуда возвращаться, незачем жить и так далее... Просто слушала их речи об «исцелении», «спасении» и думала – что мне терять? Попробую и такой вариант. Там еще много нажимали на рассказы о чудесах: кто-то исцелился от СПИДа или гепатита, кто-то воссиял святостью и все такое... У этой «Охты» каждое воскресенье собирались целые толпы: наркоманы и их родители, родственники, которым кажется, что уже больше некуда идти.
Помню, выступала чья-то мама: дескать, ее сын стал благостным и от наркомании «вылечился». У них для родителей и родственников тоже проводят какие-то собрания и моления, точно не знаю где, кажется, в кинотеатре «Ленинград». Вообще, пора бы уже всем понять, что в кинотеатрах и собираются сектанты. Но я этого не понимала.
После собрания сказали: кто желает попасть в этот «реабилитационный центр», должны остаться! Спрашивали, крещеная ли я, в смысле – в Православной Церкви. Вопросы для всех одни и те же. Спросили еще: не на дозе ли я. Сказала, что да. Но никаких условий сначала не ставили, кроме обязательного посещения их собраний в течение, минимум, 2-х недель.
Я и оставалась при этом на дозе, т.к. «ломок» боялась, а денег на платную клинику взять было негде. В городские наркодиспансеры (ГНД) я уже не обращалась, там просто пичкают нейролептиками, от которых «крышу несет», и всякой бесполезной дрянью. Такой, что лучше уж героин, что, кстати, в этом ГНД имеет место (туда некоторые наркоманы даже специально ложились, чтобы этой бедой торговать).
Ну, в общем, я ухитрялась как-то каждый день «поправляться» и при этом ходила на их «богослужения». Целых 4 недели. Готовилась, надеялась и потихоньку ко всему этому привыкала. Получила еще направление на анализы. Их надо делать в течение недели, а если не успеваешь – все по новой! Анализов кажется 7 штук: там «флюшка», кровь на СПИД, на гепатит, на сифилис (RW), осмотр гинеколога, дерматолога. В общем, все это выглядит даже официально, как будто куда-то поступаешь и готовишься по полной программе.
Потом сообщили о предстоящих затратах. Дали список, что надо иметь с собой обязательно: вещи, лекарства – на 2 тысячи. Потом – сдать 650 рублей на «медицинские нужды» и еще 80 рублей – на обратную дорогу. Это для питерских. Для иногородних почему-то по 750 рублей на «медицину», плюс цена обратной дороги. Кстати, потом купленные вещи не возвращаются, даже если положенный 6-тимесячный срок ты пробыл, выдержал. Сбор с этими справками и вещами – по воскресным дням.
После собрания автобус – в 7 вечера. И всех везут в поселок, называется Преображенка. Это в сторону эстонской границы, район Кингисеппа, неподалеку от Усть-Луги. Здания какой-то бывшей психушки; они все это скупили. Оттуда могут еще отправить в Котлы, это бывшая воинская часть. В Преображенке земли немного. И в основ ном все сельхозработы в этих Котлах, на полях, принадлежащих секте. Еще есть база на заливе, туда ездит только мужской состав – ловить рыбу. Все это я уже немного знала.
Ну вот, а по приезде вдруг – обыск. Все личные вещи – на склад, кроме носильной одежды и личной гигиены. Обыскивают, как в тюрьме: надо раздеться догола, присесть на корточки, наклониться и все такое. У кого находят – отбирают сигареты, зажигалки, спички, таблетки, книги, даже православные, – все это идет как криминал. Снимают кресты, отнимают иконы. Говорят, что кресты и иконы это идолопоклонство.
С меня крест сняли, забрали старинную бабушкину иконку; все это так и пропало. И всем выдают Библии или книги «Нового Завета». Только потом я узнала и поняла – в неканонических версиях, т.е. где все переведено или по-протестантски, или по-еретически.
И тут же всех разделяют – мужчин от женщин. Не в том смысле, что проживание раздельно, но даже запрещается разговаривать с противоположным полом или приближаться ближе чем на полтора метра. Это может вызвать наказания. За передаваемые записки, на пример, вообще угрожают выгнать сразу, независимо от содержания написанного. Важен сам факт. Или за пару сказанных слов – 3 дня подряд встаешь на 2 часа раньше всех или остаешься работать на ночь. В условиях режима это очень серьезное наказание, вроде пытки бессонницей. Причем называется все это – смирением.
Формально для такой толпы наркоманов это, кажется, даже и нужно, иначе как ими управлять? В общем, я позволила снять с себя крест и попала в среду людей, которые внутренне согласились со всем происходящим или попытались, как и я, это сделать. О режиме все-таки следует сказать обязательно. В кинотеатре «Охта» как-то об этих тонкостях не очень рассказывали. Просто говорили, что у них все строго и благочестиво.
А благочестие выглядит так: в каждой комнате и в «конференц-зале» висят вместо иконы в рамке «10 правил», которые надо неукоснительно выполнять. Все письма, которые приходят, вскрываются, иногда их просто не отдают. Родителям разрешается навестить только того, кто прожил в секте минимум 4 месяца, т.е. стал ее адептом и активным членом. Такой человек уже не пожалуется маме, что ему сворачивают мозги, но наоборот, станет вовлекать в секту и родителей.
К каждому приехавшему новичку (их называют «младшими») сразу приставляют «старшего» – того, кто прожил в секте не менее 2 месяцев. Это – конвой. Даже в туалет идешь в сопровождении старшего (или «старшей») и по его согласию. Он же следит, чтобы новичок все время не прекращал работу. Неподчинение наказуемо увеличением времени и объема работы.
Работают все так: летом с 8 утра до 12 ночи, зимой – с 9.00 до 22.00. Перерывы по 15 минут 2 раза в день: в 12 дня и в 6 вечера. Из этого времени еще выпадает обед: 15-00, с «проповедью» и С (ПРОСТИ, Господи!) «молитвой». А завтрак и ужин – до и после работы. На сон остается часов 5–6. На этом и строятся все наказания.
Все управление держится на принуждении и поощрении ощущения власти над тем, кто «младше». У меня был момент, когда захотелось в рамках этой секты тоже сделать «карьеру», скорее стать «старшей», получить власть, меньше работать. Я думаю сейчас, что такое помрачение возможно только под воздействием окружающих, когда все так думают и так себя ведут. Но самое главное в другом.
Дело-то в том, что все туда приезжают на «ломках». Но медицинской помощи никакой там нет, хотя они и берут деньги «на лекарства». Средство от «ломки» одно: полное подчинение и постоянная, на износ, физическая работа. Если вдруг заболела спина, я облокотилась на лопату и это увидел служитель (тот, кто над «старшими»),– мне грозит наказание: работать ночью или утром – до подъема.
У меня, к несчастью, была тогда большая доза: 1.5 грамма в сутки. Помню, меня рвало, отказывали печень и почки, я почти теряла сознание, пыталась бунтовать – все это было бесполезно. Говорят, что на «ломках» еще никто не умер, но это далеко не так. Никто у нас о подобных несчастьях почему-то не говорит.
Я пробовала понять смысл и толк в этих слепых мучениях, и их мне объясняли так: потом будет очень хорошо, потерпи две недельки! Сегодня я говорю: никогда и нигде отсутствие милосердия не должно быть инструментом власти, подчинения, подавления воли и сознания. Страдать можно только добровольно и осмысленно, т.е. понимая что-то большее, чем такие обещания.
Теперь я думаю, что для них вся эта жестокость – способ втягивания людей в свою систему. Тот, кто это принимает, – принимает и все остальное, любой бред. Тут, наверное, надо рассказать, как я стала молиться на «иных языках».
Однажды один из служителей вывел нас на сцену в «конференц-зале» и сказал: будет «крещение святым духом». Сейчас, если на вас снизойдет «святой дух», из вас «польются иные языки». Примите это, не бойтесь этого, не отвергайте «святого духа»! В общем, примерно так напутствовал. И сам стал «молиться на иных языках» и «возлагать» каждому на голову руку. При этом «помогал»: давай, давай, молись! Помню, сам он от такой «работы» был мокрый от пота.
И я не смогла сделать ничего другого. Потому что отказ означал отрицание «святого духа», кощунство и бунт против всех. И мне пришлось через это перешагнуть: чтобы просто стало легче. Думаю, то же случилось и с другими. Потом, конечно, был общий психоз: все радовались, прыгали, кричали. Наркоман бы сказал, что это коллективная эйфория. А проще сказать – беснование. Вот и все. Наверное, для этого и потребовалось снять с меня крест.
Из 10 человек, приехавших в Преображенку вместе со мной, остались трое. Остальные сбежали на 2-й и 3-й день. Но там уже это не очень легко сделать. Во-первых, о желании уехать прочь по их правилам надо предупредить за 3 дня до того. Иначе не отдадут ни деньги на проезд, ни документы. В общем – незаконное лишение свободы, конечно, чтобы спасти и привести ко «святому духу». Эти 3 дня все вас будут обрабатывать, как могут. Но могут и запереть в «каптерку» (карцер). Из лучших побуждений: чтобы дать одуматься. А радикально бунтующих выгоняют уже с позором – с собранием и проработкой. Говорят – паршивая овца стадо портит.
Но о некоторых вещах я задумалась уже после, как бы «задним числом», и после разговоров с разными людьми на эту тему. Например: из чего составляются денежные средства этой «организации»? Конечно, за счет выжимания бесплатной работы из «пациентов». Секта одновременно – большое и выгодное сельхозпредприятие. В Котлах уже огромная ферма (разводят коров, свиней, уток, кур, коз), свой рыбколхоз на Финском заливе и огромные поля в обработке, свои тракторы и прочая техника, а еще – макаронный цех, пекарня, словом, почти коммунизм.
И никому ничего не надо платить за работу. Наверное, поэтому они говорят не только о «собственном труде», но и о пожертвованиях частных лиц или каких-то организаций. Они даже говорят, что и Православная Церковь одобряет их «благие труды».
Только, мне кажется, есть тут и более темные вещи. Вот, например, «плата за приезд» и все эти сборы. Для приезжающих «на реабилитацию» со всех концов страны попадание в секту – полная неожиданность. Я думаю, никто и не знает, сколько на самом деле людей просто привезли им свои деньги и в ужасе бросились домой, в общем – к прежней жизни. Обычно-то ни наркоманы, ни их родители никуда не жалуются на обман, только всего сами боятся. И получается что-то вроде денежной пирамиды.
Наверное, мне нужно постараться забыть все это, но ведь очень многие люди попадают в эту беду. Теперь у меня крестик есть, уже новый. А то, что я не осталась в этой «Новой жизни» – в этом, по-моему, тоже есть Промысел Божий.
Я росла только с мамой, без отца, и не видела его, а несколько лет назад он погиб. Так вот: недавно я узнала, что он тоже долго употреблял наркотики, а после уехал в монастырь и там жил последние годы жизни. Может быть, это он и заступается за меня перед Богом? Думаю, все, что с нами происходит, – чудо, только мы это плохо видим. Кто я? Наркоманка, у которой муж сидит за разбой и продажу наркотиков. Пыталась покончить с собой, стала панельной проституткой, у меня гепатит С и ВИЧ-инфекция, а в конце концов еще и угодила в изуверскую секту. Каюсь».
Записано 25 августа 2001 г.

Необходимо сделать одну оговорку: эти записи, разумеется, приводятся не полностью. Но все приведенные тексты в основном сохраняют оригинальную лексику, с редакторскими поправками, сделанными только по дополнениям, замечаниям и под контролем самих респондентов.